«1. Равшан Ирматов (слева) прекрасный судья.
2. Здоровья и успехов ему и его семье, друзьям и друзьям друзей. Пусть живут они тысячу лет и ни разу не кашлянут.
3. Нет болельщика, который никогда в жизни не возмущался судейством последними словами. Я тоже болельщик. Мы все одинаковы.
4. Это плохо, но так было и так будет.
5. Каким бы ни было слово, сказанное мной, за прошедшие два дня вы сказали мне в три тысячи больше слов. По всем законам мы квиты. Или мне ждать три тысячи извинений?
6. Нет, не надо ждать.
7 (счастливое число): Узбекистан, давай мириться. Узбеки прекрасны, я никого не обижал по национальному признаку. Ни-ко-го.
8. Ровшан-ака, я не верю, что вы вообще придаете значение этой истории. И если вы судья-рекордсмен, а это так, то долгие годы вы слышите в свой адрес самые ужасные слова на всех языках мира и знаете, что они не значат ничего.
9. Если мои чем-то отличаются, простите меня, Ровшан-ака! 10. Девятого достаточно», – написал Уткин.
2. Здоровья и успехов ему и его семье, друзьям и друзьям друзей. Пусть живут они тысячу лет и ни разу не кашлянут.
3. Нет болельщика, который никогда в жизни не возмущался судейством последними словами. Я тоже болельщик. Мы все одинаковы.
4. Это плохо, но так было и так будет.
5. Каким бы ни было слово, сказанное мной, за прошедшие два дня вы сказали мне в три тысячи больше слов. По всем законам мы квиты. Или мне ждать три тысячи извинений?
6. Нет, не надо ждать.
7 (счастливое число): Узбекистан, давай мириться. Узбеки прекрасны, я никого не обижал по национальному признаку. Ни-ко-го.
8. Ровшан-ака, я не верю, что вы вообще придаете значение этой истории. И если вы судья-рекордсмен, а это так, то долгие годы вы слышите в свой адрес самые ужасные слова на всех языках мира и знаете, что они не значат ничего.
9. Если мои чем-то отличаются, простите меня, Ровшан-ака! 10. Девятого достаточно», – написал Уткин.
